В нынешнем году мы отмечаем печальный юбилей — 75 лет с начала Большого Террора. Так историки называют период 1937-38 годов. Именно в эти годы государственный террор в СССР, т.е. осуждение людей на смертную казнь и на длительные сроки заключения по сфабрикованным делам, стал массовым явлением. Именно с этими годами связано появление двух скорбных названий на карте юго-запада Москвы — Бутово и Коммунарка. В Коммунарке захоронены около 10 тысяч казненных, в Бутове — около 21 тысячи. Только за один день 28 февраля 1938 года в Бутове были расстреляны 562 человека! Всего за два года были казнены 7400 москвичей и около 700000 человек по всей стране. Огромные, фантастические числа для мирного времени! Для сравнения — за весь 2011 год в 20 странах мира, все еще практикующих смертную казнь, были приведены в исполнение 676 приговоров. Отметим попутно, что в этом позорном списке есть и наш ближайший сосед — Белоруссия. Единственная страна в Европе, все еще не отменившая смертной казни.
Жертв политических репрессий в России традиционно вспоминают каждый год 30 октября. Именно 30 октября 1974 года по инициативе диссидента Кронида Любарского и других узников мордовских и пермских лагерей был впервые отмечен «День политзаключенного» — совместной голодовкой и зажиганием свечей в память о безвинно погибших. Регулярные памятные мероприятия проводятся в нашей стране с 1991 года. В своем обращении в связи с Днем памяти жертв политических репрессий 30 октября 2009 г. тогдашний президент России Д.А. Медведев призвал не оправдывать сталинские репрессии, жертвами которых пали миллионы человек. Дмитрий Медведев подчеркнул, что память о национальных трагедиях так же священна, как память о победе. "Никакое развитие страны, никакие ее успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь".
"Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой" — это слова из хорошей песни к хорошему фильму. Правда, сказаны они были о героях Великой отечественной. Но без преувеличения можно применить эти слова и к семьям, пострадавшим в годы репрессий. Кто-то был казнен или провел долгие годы в ГУЛАГе по "собственному" делу, кто-то оказался ЧСИРом — "членом семьи изменника родины". Таких ссылали в специальные лагеря типа печально знаменитого АЛЖИРа — Акмолинского лагеря жен изменников родины. Дети репрессированных отправлялись либо в те же лагеря вместе с матерями, либо в специальные детские дома.
Политические репрессии отразились и на тех, кто, казалось бы, остался в стороне — не был казнен или заключен в лагерь. Близкие и не очень близкие родственники репрессированных оказались в западне. Их сковал страх перед кадровой анкетой, в которой нужно было обязательно сообщить об осужденных родственниках. Перед выявленными родственниками "врагов народа" захлопывались двери ВУЗов и техникумов, ломались профессиональные карьеры — даже черновую, низкооплачиваемую работу удавалось найти с трудом. Люди прятали, уничтожали и подделывали семейные фотографии, документы, стремились любой ценой уехать в другую местность, сменить фамилии. На долгие десятилетия жизнь по легенде стала нормой жизни для наших граждан. Из истории нашей страны выпал целый пласт — биографии миллионов ее граждан. И если кто-то из читающих эти строки полагает, что в его или ее семье никогда не было репрессированных — возможно, это результат эффективного "легендирования". В известной степени может быть справедлива такая мысль: вероятно, вы именно потому сейчас можете читать эту газету, что не знали правды о судьбе своих бабушек и дедушек. Неудивительно, что многие из переживших "те времена" по сию пору отказываются вспоминать об этом. Кому-то психологически тяжело пережить вновь уже почти забытое, в ком-то еще живет атавистический страх — а вдруг "те времена" вернутся?
За без малого шесть десятилетий, прошедших после XX съезда, когда впервые было публично заявлено о преступлениях сталинизма, сделано немало для сохранения памяти жертв той эпохи. Обнародованы и изданы многие документы. Установлены памятники безвинным жертвам — Соловецкий камень на Лубянской площади, памятные мемориалы и храмы в Бутове и Коммунарке, десятки других. Регулярно проводятся памятные мероприятия, в том числе - и в районе Черемушки, стараниями местной администрации и районного отделения общества "Мемориал". Однако, памятники лишь напоминают о трагедии, но ничего не рассказывают о том, почему эта трагедия стала возможной и что надлежит сделать, чтобы трагедия не повторилась вновь. Для этого нужен музей истории репрессий — как центр просветительской, учебной и научной деятельности. Увы, такого музея ни в России вообще, ни в Москве в частности нет. Этот важный шаг нам никак не удается сделать!
Уже несколько лет активисты "Мемориала" при поддержке партии "Яблоко" добиваются создания Музея государственного террора в доме на Никольской, 23 — иногда его еще называют "расстрельным домом". Именно в этом доме постройки XVIII века в 1930 года находилась Военная коллегия Верховного суда СССР. Именно здесь были вынесены тысячи смертных приговоров по сфабрикованным делам. Еще десять лет назад правительство Москвы выпустило постановление «О концепции комплексного развития туристско-рекреационной зоны «Золотое кольцо Москвы»(№208, от 26.03.02). Согласно ему, в домах №21 и 23 по Никольской улице планировалось создать мемориальный центр жертв политических репрессий. Но месяц спустя мэр Москвы своим распоряжением изменил эти планы (№218 от 15.04.2002). Потом здание собирались снести, но усилиями активистов в марте этого года здание получило статус объекта культурного наследия. От идеи сноса отказались, но дальнейшая его судьба пока под вопросом. Здание пустует и задрапировано строительной сеткой. По одному из последних проектов, здание будет отдано одному из московских театров.
Каждую среду проводит у "расстрельного дома" свой пикет активист "Мемориала" Алексей Георгиевич Нестеренко. С этим зданием связаны печальные страницы истории его семьи. Отец, Георгий Яковлевич, был арестован спустя две недели после рождения сына и расстрелян в 1938 году по приговору все той же Военной коллегии. Восемнадцать лет, вплоть до реабилитации в 1956 году, семья ничего не знала о его судьбе. Люди проходят мимо, иногда останавливаются, читают плакаты, берут листовки. Иногда к Алексею Георгиевичу присоединяются и другие сторонники создания музея. Дважды в этом пикете участвовал и ваш покорный слуга.
Москве нужен музей Государственного террора. Такова позиция общества "Мемориал", партии "Яблоко", которую я имею честь представлять, такова моя личная позиция как депутата. Таково мнение журналистов "Новой газеты", которые уже четыре года выпускают специальный вкладыш к своей газете — "Правда ГУЛАГа". И этот музей должен быть именно в доме на Никольской.
Пока не обнародованы все имена репрессированных (а до сих пор неизвестно даже точно их число!), пока не возвращены утерянные биографии, пока не проведен полный исторический анализ причин и последствий трагедии, наше общество будет лишь бороться с тяжкой болезнью сталинизма, но не излечится от нее окончательно. А в этой болезни, увы, зафиксированы и рецидивы! Музей призван стать своего рода "профилакторием" для выздоравливающего общества. Кстати, все желающие поддержать создание музея, могут оставить свою подпись на сайте http://zamuzei.yabloko.ru/
Но не стоит, полагаю, уповать только лишь на создание одного московского музея. Убежден — многое можно сделать и на местном, районном уровне. В Черемушках — 147 жителей, которых так или иначе коснулись репрессии 1930-50-х. Число это, впрочем, приблизительное, по упомянутым выше причинам. Почему бы не поставить целью создание нашего, районного музея политических репрессий? Пусть, для начала, это будет всего лишь уголок в некоем общественном помещении. Можно даже начать с виртуального музея в Интернете. Главное — не откладывать дело в долгий ящик. Большинство хранящих память о тех годах уже не молоды. И память может уйти. А беспамятство чревато повторением трагедии. Давайте постараемся собрать истории отдельных людей и семей репрессированных, так или иначе связанных с нашим районом. Вполне отдаю себе отчет в том, что далеко не всем понравится идея выставлять биографии родных на показ. Что ж, вольному воля! Но ведь история семьи — это часть истории страны. Путь и печальная часть. Негоже прятать историю в сундук. У нас и так предостаточно любителей и профессионалов по запрятыванию истории в сейфы спецхранов. И я очень рассчитываю на добрую волю своих соседей по району. Всех, кто хотел бы принять участие в этой работе, я жду в своей депутатской приемной — последнее воскресенье каждого месяца.
Скоро закончится 2012 год, объявленный указом Президента РФ годом Российской истории. Все мы были свидетелями того, сколько труда и средств было вложено в возрождение памяти Отечественной войны 1812 года. И это правильно! Но разве только память о победах достойна сохранения?
Жертв политических репрессий в России традиционно вспоминают каждый год 30 октября. Именно 30 октября 1974 года по инициативе диссидента Кронида Любарского и других узников мордовских и пермских лагерей был впервые отмечен «День политзаключенного» — совместной голодовкой и зажиганием свечей в память о безвинно погибших. Регулярные памятные мероприятия проводятся в нашей стране с 1991 года. В своем обращении в связи с Днем памяти жертв политических репрессий 30 октября 2009 г. тогдашний президент России Д.А. Медведев призвал не оправдывать сталинские репрессии, жертвами которых пали миллионы человек. Дмитрий Медведев подчеркнул, что память о национальных трагедиях так же священна, как память о победе. "Никакое развитие страны, никакие ее успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь".
"Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой" — это слова из хорошей песни к хорошему фильму. Правда, сказаны они были о героях Великой отечественной. Но без преувеличения можно применить эти слова и к семьям, пострадавшим в годы репрессий. Кто-то был казнен или провел долгие годы в ГУЛАГе по "собственному" делу, кто-то оказался ЧСИРом — "членом семьи изменника родины". Таких ссылали в специальные лагеря типа печально знаменитого АЛЖИРа — Акмолинского лагеря жен изменников родины. Дети репрессированных отправлялись либо в те же лагеря вместе с матерями, либо в специальные детские дома.
Политические репрессии отразились и на тех, кто, казалось бы, остался в стороне — не был казнен или заключен в лагерь. Близкие и не очень близкие родственники репрессированных оказались в западне. Их сковал страх перед кадровой анкетой, в которой нужно было обязательно сообщить об осужденных родственниках. Перед выявленными родственниками "врагов народа" захлопывались двери ВУЗов и техникумов, ломались профессиональные карьеры — даже черновую, низкооплачиваемую работу удавалось найти с трудом. Люди прятали, уничтожали и подделывали семейные фотографии, документы, стремились любой ценой уехать в другую местность, сменить фамилии. На долгие десятилетия жизнь по легенде стала нормой жизни для наших граждан. Из истории нашей страны выпал целый пласт — биографии миллионов ее граждан. И если кто-то из читающих эти строки полагает, что в его или ее семье никогда не было репрессированных — возможно, это результат эффективного "легендирования". В известной степени может быть справедлива такая мысль: вероятно, вы именно потому сейчас можете читать эту газету, что не знали правды о судьбе своих бабушек и дедушек. Неудивительно, что многие из переживших "те времена" по сию пору отказываются вспоминать об этом. Кому-то психологически тяжело пережить вновь уже почти забытое, в ком-то еще живет атавистический страх — а вдруг "те времена" вернутся?
За без малого шесть десятилетий, прошедших после XX съезда, когда впервые было публично заявлено о преступлениях сталинизма, сделано немало для сохранения памяти жертв той эпохи. Обнародованы и изданы многие документы. Установлены памятники безвинным жертвам — Соловецкий камень на Лубянской площади, памятные мемориалы и храмы в Бутове и Коммунарке, десятки других. Регулярно проводятся памятные мероприятия, в том числе - и в районе Черемушки, стараниями местной администрации и районного отделения общества "Мемориал". Однако, памятники лишь напоминают о трагедии, но ничего не рассказывают о том, почему эта трагедия стала возможной и что надлежит сделать, чтобы трагедия не повторилась вновь. Для этого нужен музей истории репрессий — как центр просветительской, учебной и научной деятельности. Увы, такого музея ни в России вообще, ни в Москве в частности нет. Этот важный шаг нам никак не удается сделать!
Уже несколько лет активисты "Мемориала" при поддержке партии "Яблоко" добиваются создания Музея государственного террора в доме на Никольской, 23 — иногда его еще называют "расстрельным домом". Именно в этом доме постройки XVIII века в 1930 года находилась Военная коллегия Верховного суда СССР. Именно здесь были вынесены тысячи смертных приговоров по сфабрикованным делам. Еще десять лет назад правительство Москвы выпустило постановление «О концепции комплексного развития туристско-рекреационной зоны «Золотое кольцо Москвы»(№208, от 26.03.02). Согласно ему, в домах №21 и 23 по Никольской улице планировалось создать мемориальный центр жертв политических репрессий. Но месяц спустя мэр Москвы своим распоряжением изменил эти планы (№218 от 15.04.2002). Потом здание собирались снести, но усилиями активистов в марте этого года здание получило статус объекта культурного наследия. От идеи сноса отказались, но дальнейшая его судьба пока под вопросом. Здание пустует и задрапировано строительной сеткой. По одному из последних проектов, здание будет отдано одному из московских театров.
Каждую среду проводит у "расстрельного дома" свой пикет активист "Мемориала" Алексей Георгиевич Нестеренко. С этим зданием связаны печальные страницы истории его семьи. Отец, Георгий Яковлевич, был арестован спустя две недели после рождения сына и расстрелян в 1938 году по приговору все той же Военной коллегии. Восемнадцать лет, вплоть до реабилитации в 1956 году, семья ничего не знала о его судьбе. Люди проходят мимо, иногда останавливаются, читают плакаты, берут листовки. Иногда к Алексею Георгиевичу присоединяются и другие сторонники создания музея. Дважды в этом пикете участвовал и ваш покорный слуга.
Москве нужен музей Государственного террора. Такова позиция общества "Мемориал", партии "Яблоко", которую я имею честь представлять, такова моя личная позиция как депутата. Таково мнение журналистов "Новой газеты", которые уже четыре года выпускают специальный вкладыш к своей газете — "Правда ГУЛАГа". И этот музей должен быть именно в доме на Никольской.
Пока не обнародованы все имена репрессированных (а до сих пор неизвестно даже точно их число!), пока не возвращены утерянные биографии, пока не проведен полный исторический анализ причин и последствий трагедии, наше общество будет лишь бороться с тяжкой болезнью сталинизма, но не излечится от нее окончательно. А в этой болезни, увы, зафиксированы и рецидивы! Музей призван стать своего рода "профилакторием" для выздоравливающего общества. Кстати, все желающие поддержать создание музея, могут оставить свою подпись на сайте http://zamuzei.yabloko.ru/
Но не стоит, полагаю, уповать только лишь на создание одного московского музея. Убежден — многое можно сделать и на местном, районном уровне. В Черемушках — 147 жителей, которых так или иначе коснулись репрессии 1930-50-х. Число это, впрочем, приблизительное, по упомянутым выше причинам. Почему бы не поставить целью создание нашего, районного музея политических репрессий? Пусть, для начала, это будет всего лишь уголок в некоем общественном помещении. Можно даже начать с виртуального музея в Интернете. Главное — не откладывать дело в долгий ящик. Большинство хранящих память о тех годах уже не молоды. И память может уйти. А беспамятство чревато повторением трагедии. Давайте постараемся собрать истории отдельных людей и семей репрессированных, так или иначе связанных с нашим районом. Вполне отдаю себе отчет в том, что далеко не всем понравится идея выставлять биографии родных на показ. Что ж, вольному воля! Но ведь история семьи — это часть истории страны. Путь и печальная часть. Негоже прятать историю в сундук. У нас и так предостаточно любителей и профессионалов по запрятыванию истории в сейфы спецхранов. И я очень рассчитываю на добрую волю своих соседей по району. Всех, кто хотел бы принять участие в этой работе, я жду в своей депутатской приемной — последнее воскресенье каждого месяца.
Скоро закончится 2012 год, объявленный указом Президента РФ годом Российской истории. Все мы были свидетелями того, сколько труда и средств было вложено в возрождение памяти Отечественной войны 1812 года. И это правильно! Но разве только память о победах достойна сохранения?
Фотогалерея
